О чем попросила, о том и пишу)
Маша, нос и гетры.
В далекой-далекой стране, в далеком-далеком граде М-ске жила-была девочка.
читать дальше
Звали ее Мэри-Энн Антуанет Рози Мириам Абигайл Хэлен Кэролайн Джулия Пипс. А все потому, что любили ее родители литературу и когда на свет появилась малышка Пипс, счастливые мама и папа так растерялись и так рассорились из-за имени девочки (ведь им так хотелось дать ребенку лучшее, самое непохожее на других имя!), что в конечном итоге назвали ее всеми именами, что смогли вместить в строку документа. В то время поверье о связи имен и судеб было так важно, что родители не сомневались – жизнь любимой дочурки будет волшебной и крайне интересной.
Однако малышка Пипс росла, а жизнь волшебнее не становилась:
Сперва были ясли, где ей в целом нравилось – познавать мир и окружение было очень интересно, но когда за яслями пришел детский сад с его подготовительными школьными группами, маленькая Пипка (так ее прозвали родители) все больше и больше разочаровывалась в магии. Нет, безусловно, арифметика и язык были очень интересными, по-своему волшебными предметами, но палочки им выдавали отнюдь не для магии, а для обычного счета, да и написанное слово не порождало за собой дымку заклинаний и чудес. Хотя, стоит заметить, Пипс очень старалась извлечь из них хоть немного волшебства – она бормотала волшебные слова, призывала на помощь духов и даже попробовала однажды сварить отвар, но тем же утром папа обозвал ее отвар «отравой» и бессовестно вылил.
Так, разочарованная жизнью, юная Пипс росла в окружении книг – ей не удалось сдружиться со своими более легкими на характер одноклассницами: девочки со временем все чаще интересовались уже не фокусами, а косметикой, и, чем старше были классы – тем более симпатичными казались им собственные одноклассники. У Пипки тоже был ухажер – в возрасте пятнадцати лет, но когда он рискнул проводить леди Пипс до дома, вышедший им навстречу отец девушки спугнул несчастного жениха. Потом семья мальчика переехала, и что стало с ним – неизвестно. Так, Пипка окончательно погрузилась в мир книг. Чем фантастичнее, безумнее был сюжет, тем больше привлекал он ее: после мира, полного школы с одноклассниками, болтающими о программах телевизора, спорте и журналах мод, подготовительных курсов с сотнями нуднейших заданий и работы по дому, мир книг казался освежающим мятным десертом, покрытым шоколадом и орешками. Согласитесь - шоколад и орешки могут исправить очень много бед и проблем, если их вовремя съесть!
В своих мечтах и после каждой книги Пипс превращалась то в юную леди, то в отважную воительницу, то в великую исследовательницу горизонтов.
Она часто запиралась в своей комнате, завернувшись в старом кресле в большой плед и закинув ноги в длинных полосатых гетрах (так было «волшебнее») на танкетку, чтобы уйти в мир очередной книги.
Порой книги бывали очень грустными. Тогда Пипка вовсю шмыгала носом, обещала себе не плакать и принять этот урок судьбы. С философскими книгами она спорила, иногда увлекаясь настолько, что проговаривала диалоги вслух – за себя и невидимого ей оппонента, автора книги. В приключенческих романах и остросюжетных историях она тихонько вскликивала и пищала от радости за героев, как только те с успехом преодолевали очередную трудность, подбадривала их.
И лишь в сказках девочка находила утешение. Сказки были ей друзьями, они были советчиками и учителями жизни – маленькие, мудрые или юмористичные, сказки походили на жителей волшебной страны, уходить из которой не хотелось. Больше всего Пипс любила сказки о похищенных драконами принцессах: она сразу вспоминала то свое свидание, и как папа, похожий на злого дракона в своем клетчатом жакете (хотя в тот день он скорее был рыцарем чистоты, изгнанным с мешком грязи из дома до мусорного бака по приказу королевы), вышел наперерез принцессе и ее будущему рыцарю. Хотя, рыцарь оказался слабоват – коротко извинившись, он отказался от приглашения на чай и быстро покинул принцессу. Сказать по правде, так Пипка до сих пор дулась на него за это, хотя уже давно позабыла имя своего принца. В тот вечер она так и уснула в кресле, на одной из книг со сказками.
Пипс снились единороги – один из них постучался в окно девушки, и уже через минуту окно пропало, а она оказалась в лесу, на полянке под солнцем. Единорог фыркнул, гарцуя вокруг и демонстрируя свою серебристую гриву и вьющийся хвост. Девушка рассмеялась, протягивая к нему руку, но в этот момент черная тень накрыла поляну и вспугнула единорога.
Пипка подняла взгляд – тень фыркнула, пустив носом густые клубы чернейшего дыма и, подхватив девушку большой и жесткой лапой, потащила в свое логово.
Так, юную леди Пипс похитил самый настоящий дракон. Девушка была так ошарашена этим фактом, что даже ущипнула себя несколько раз, в надежде проснуться, но этого не случилось: на руке расплывался синяк от щипка, под ногами все также неспешно проплывали города и деревеньки, наверху сопела драконья туша, извергая время от времени дым и легкие плевки огнем. Иногда дракон, по всей видимости, забывал, что несет в лапах девушку, и бросался вниз на какую-нибудь отбившуюся от стада овечку, но тут же взмывал в небо, едва заслышав собачий лай или отчаянный крик Пипки. Хотя, к чести девушки, стоит заметить, что после пятого по счету пике в поля она вошла во вкус и стала подбадривать дракона, радостно визжа на новых падениях.
Когда ее чешуйчатый спутник добрался до логова, он посадил девушку в один из пещерных гротов, задвинув вход камнем, и медленно пополз в высокую расщелину, которая, судя по поднимавшемуся пару, заменяла ему горячую ванну.
Пипка была так измотана полетами и охотой на овец, что даже не успела вновь удивиться обстановке пещерки, в которой она оказалась – просто дошла до кровати и упала на нее, не раздеваясь. А удивляться было чему: ведь, не смотря на огромные размеры самого дракона, вся мебель была подобрана под человеческий рост, да и дополнительно рассчитана на ребенка – рядом с высокими стульями стояли стулья поменьше, где-то прятались подставки и лавочки, а за ширмой стоял маленький столик с подушечками для сидения. Все это Пипс заметила только утром, обнаружив на своей кровати кое-как промытые фрукты и невыглаженное женское платье.
- Это что? – нахмурилась она, разглядывая «подарки».
- Одю’ай. – пробасили откуда-то снаружи.
- Простите, что, господин Дракон? – на всякий случай осведомилась Пипс, прекрасно осознавая, что больше здесь некому с ней разговаривать. Но что поделать – похищение драконами нынче не то чтобы редкость, а уж говорящими! Такой шанс было жаль упускать.
- Одюай, гофрорю! – сипло повторил дракон, заглядывая большим янтарным глазом в грот. – Фпадарок, - добавил он и оглушительно чихнул, пустив носом аж столб дыма.
Пипс вежливо улыбнулась:
- Будьте здоровы. Мне, конечно, очень приятно, но боюсь, я такое не могу носить.
- Почему? – Дракон обиженно всхрапнул. Прозвучало это как «Почемууу», и Пипка чуть усмехнулась.
- Ну, это же платье принцессы. Какая я принцесса – у меня ни коня, ни государства, ни принца, в конце-то концов!
- Аааа… А кто ты? – дракон прокашлялся и стал говорить четче, старательно выговаривая буквы. Голос у него оказался куда более тонкий, чем до этого, но, видимо, людская речь давалась с трудом.
Пипс набрала побольше воздуха и затараторила:
-Я, Мэри-Энн Антуанет Рози Мириам Абигайл Хэлен Кэролайн Джулия Пипс, подросток, ученица частной школы Н и будущая студентка-филолог, страдающая вечерами от тоски, любви к гетрам и печенью, а также мятным десертам с шоколадно-ореховой добавкой.
-Дракон приумолк, видимо, переваривая информацию.
- Послушай, Мэри-Анн…
- Мэри-Энн.
- Мэри-Энн Аблгайбл…
- Мэри-Энн Антуанет Рози Мириам Абигайл Хэлен Кэролайн Джулия Пипс.
- Мэри-Энн Антуанн… Роми… Аблг…
- Мэри-Энн Антуанет Рози Мириам Абигайл Хэлен Кэролайн Джулия Пипс – терпеливо поправила его Пипка. Так продолжалось где-то еще час, пока терпение дракона не подошло к концу и он не рявкнул:
- Мэри-Энн Антуанет Рози Мириам Абигайл Хэлен Кэролайн Джулия Пипс, ты наденешь это чертово платье, сваришь мне каши, и я тоже хочу гетры!!!
- Мария. Можно просто Мария… – послушно вздохнула девушка, скрывая страх, и, подхватив платье, побрела за ширму.
Через час она поняла, что жизнь принцессы – просто не ее. Или, если быть точнее, то жизнь в платье принцессы была ей совсем не по душе. Готовить и работать по дому Пипке было не привыкать, но вот попробуй сделать это в огромном платье цвета взбесившегося поросенка! Подъюбник вечно норовил залезть во все пыльные щели, оборки старательно влипали то в кастрюли, то в ведра с водой, а безумное количество нежных мелких розочек, покрывающее низ платья, скоро стало напоминать пожеванный сумасшедшей коровой куст гортензий.
- Каша на столе! – крикнула Пипка, обессиленно вползая в комнату.
- Мне фкуфно. – заметил дракон из залы, в которой Пипс оставила кастрюлю с кашей.
- Вкусно или Скучно, господин Дракон? – уныло осведомилась девушка, прикижывая, чем развлечь болеющего ящера-переростка.
- И то и длугое – кашлянул ящер и недовольно постучал хвостом. – Ну где он?! Я иму же фказал!
- Кому ему? – Пипс прошла в залу, присаживаясь на стул. Ноги у нее отваливались, и она с ужасом думала о том, как с завтрашнего дня и до самой своей кончины будет взять гетры размером с парашют, чтобы отдать их дракону.
- Лыцарь. – буркнул дракон, ковыряя ноготком поверхность стола.
Пипс на секунду отогнала от себя видения ниток, заполонявших все гроты пещеры и удивленно переспросила:
- Рыцарь?! Какой, к черту, рыцарь, кому это я сдалась, такая… Такая… - она кинула взгляд на полированный бок кастрюли.
Бок послушно отразил искаженную Пипку в драном платье, с торчащими отовсюду нитками, по уши вымазанную в грязи. Слово «иссвинячившаяся» идеально подходило ей, но кто знает, вдруг драконы считают, что так – красиво?
- Ему все нужны. Он добрый. Только занят вечно. – Дракон засопел, старательно шмыгая носом. Неужели он боялся?
- А зачем ты его, ну, того… Позвал? – Пипка принялась обрывать остатки роз с платья, пытаясь хоть каким-то образом привести себя в порядок.
- Он обязан прийти! Мы с ним игррраем! – зарычал дракон, хлопнув по столу хвостом. – Он же рыцарь!
Пипс устало вздохнула. Рыцари, драконы, каша, гетры, дым, шмыгающие носы и сырая пещера – все это было настолько волшебно, насколько и выматывающе.
- Знаешь, я, пожалуй, пойду, вздремну в том большом кресле. Рыцарь как явится – ты меня разбуди перед дракой, я хоть одним глазком на него гляну. А то, может он мне не понравится, ты его тогда сразу прогонишь, – зевнула девушка, сворачиваясь клубком в кресле. Ей снилась мама в платье королевы, и папа, стоящий возле нее на одном колене в синем рыцарском наряде.
- Пипс! Пииипка! Мэри-Энн Антуанет Рози Мириам Абигайл Хэлен Кэролайн Джулия Пипс!!! ПОДЪЕМ! – девушка подскочила в кресле, ошалело потирая глаза. Пружины привычно скрипнули, и Мэри-Энн испуганно оглянулась: ни дракона, ни грота, ни платья при ней больше не было. Была только мама в платье с маками, подчеркивающими ее круглый животик (в семье ожидали прибавления) и папа в своем рабочем синем комбинезоне, измеряющий по указаниям мамы стену рулеткой.
- Да? – прокашлялась она, отходя ото сна.
- Мусор вынеси. Маме приспичило тут полочки набить под твои книги, их скоро ставить негде будет! Иди хоть проветрись, а то совсем червячком станешь. Книжным – добавил папа с широкой улыбкой, за что получил от мамы по голове тапком. – Молчу, молчу, зая. Тут полочку?
Пипс хмыкнула – ее родители были в душе ничуть не меньшими детьми, чем их собственная дочь, и схватила мешок со старыми газетами, накинув мамину старую розовую куртку. Широкие лужи покрывали асфальт – пока она спала, прошел дождь, и в воздухе остро пахло свежестью и мокрой землей.
Когда Мэри-Энн опускала последний пакет с мусором в бак, мимо на полной скорости пронесся трехколесный велосипед, облив ее грязной водой из лужи. За ребенком следом пронесся парнишка, размахивая прутиком.
- Стой, стой! Вот дьявол… – зарычала девушка, отряхивая платье. Впрочем, она особо не злилась, а взглянув на свое отражение в луже и вовсе рассмеялась: вот вам и «иссвинячившаяся» принцесса вернулась!
- Я, конечно, ждал нашей встречи, но зачем в столь парадном наряде, принцесса? – ехидно осведомился мальчишечий голос. Пипка подняла глаза: паренек, который пару минут назад догонял ребенка на трехколесном велосипеде. Голос был почему-то знаком, но вот внешность… Даже улыбающийся малыш за рулем детского велика казался куда более знакомым, чем этот высокий и смуглый нахал.
- А я с незнакомцами не разговариваю! – хмыкнула она, оглушительно хлопнув крышкой бака, и развернулась, чтобы уйти.
- С незнакомцами? Как тебе не стыдно, а, Мэри-Энн Антуанет Рози Мириам Абигайл Хэлен Кэролайн Джулия? – парень широко улыбнулся застывшей от удивления девушке, – Видишь, я до сих пор помню. А уж меня могла бы и не забывать: Виктуар. И мой братишка…
- Сандалик! – кашлянул мальчик.
- Вообще-то, Сандрик, но можно и так. Прости его – простужен, говорит носом, да и не все слова еще выговаривает, - лукаво улыбнулся Виктуар. – Ну, я завтра в гости зайду, а то мы только сегодня обратно приехали, надо дом прибрать и все такое. Обещаю – точно зайду! Ну, пока.
Леди Пипка, урожденная Мэри-Энн Антуанет Рози Мириам Абигайл Хэлен Кэролайн Джулия Пипс, мягко улыбнулась вслед уходящему пареньку. У нее перед глазами отчетливо всплыл в памяти, как и дневной сон, так и то самое свидание трехлетней давности: вот он, ее рыцарь, вновь уходит. Но в этот раз точно вернется, он же обещал, в конце концов. А рыцари и принцы своих слов не нарушают.